А.Г. Иванов
Заметка о посещении
Сарезского озера в июле 1928 г.
Будучи участником Алайско-Памирской Советско-Германской научной
экспедиции Академии Наук С.С.С.Р., я в начале июля попал с первой частью ее к
леднику Корженевского («Танымас-южный»), где провел два дня.
Здесь я получил задание собрать для Берлинского музея этнографические
материалы; для этого я должен был дойти пешком по реке Бартанг до селения
Кала-и-вамар на р. Пяндж, здесь купить лошадь и .двинуться дальше вниз по реке
Пяндж, зайти на приток его Язгулем, подняться по нему, потом перейти через
перевал Ванчского хребта на реку Ванч, пройти по ней и оттуда перебраться через
перевал Ситарги на реку Хингоу в Дарваз. Дальнейший мой маршрут был из Дарваза в
Каратегин, Гиссар, Бухару и Ташкент.
Получив деньги, продовольствие, кое-что для обмена, палатку и прочее, что
составило для тамошних мест изрядный груз пудов в 10-11, я 12 июля выступил из
лагеря на лошадях. Со мной вместе двинулись немец-лингвист д-р Ленц и тов. Юдин,
который должен был отвести обратно наших лошадей. В первый день мы проехали
верст 25 и остановились в самой верхней таджикской летовке (в местности
Кизытокой, только на другой стороне р. Танымас), где встретили посевы ячменя.
Таджики оказались из селения Полиз и Ку-дара.
Следующий переход был до селения Ку-дара при слиянии рек Танымас и
Ку-дара. Селение Ку-дара состоит из 4-5 мазанок, где живут несколько семейств
таджиков, бежавших из селения Саридз (на картах пишется Сарез), откуда их
выгнала вода после образования завала. На другой (правой) стороне реки Танымас
находится селение Полиз, где поселились также таджики из затопленного селения
Саридз. Таджики этих селений живут до крайности бедно и найти у них
продовольствие очень трудно. Особенно трудно пришлось лошадям, так как было
очень мало травы.
Третий переход был небольшой, верст 10-12 до селения Кара-курган, ниже
которого дорога для лошадей стала невозможной, впрочем, и дорога от Танымаса до
Кара-кургана тоже далеко не из приятных.
Отправив лошадей обратно, мы утром двинулись из Кара-кургана пешком
дальше вниз. Пришлось нанимать носильщиков. Дорога до селения Орошор оказалась
трудной: приходилось карабкаться по камням, переходить речки вброд и даже на
спинах таджиков. Около Таш-кургана открывается отличный вид на реку Барчидив
(Бартанг), голубая вода которой составляет разительный контраст с серою водою
Танымаса. Замечу, что голубая ленточка вод Бартанга кажется очень маленькой,
раза в 3-4 меньше, чем серая полоса Танымаса. 16 июля был день отдыха. В этот
день я приготовился итти на Сарезское озеро, хотя оно лежало вне моего маршрута.
Я взял одеяло и на четыре дня продовольствия и 17 числа с одним проводником
выступил в поход. Первый переход был до селения Нусур, т.е. всего около 10
километров. Меня сильно задержала переправа через р. Бартанг. Переправлялись на
турсуках (чанач). В селении Нусур есть урюковые деревья - выглядит оно очень
живописно. Здесь произрастает уже рожь, ячмень, немного пшеницы.
На другой день рано утром я выступил из Нусура с проводником через
Барчидив на озеро. Дорога от Барчидива по левой стороне реки трудная и опасная,
во многих местах приходится держаться и руками и ногами, висеть ½ километра над
рекой, подниматься по очень крутым, почти отвесным склонам и так же спускаться.
Местами приходится катиться по осыпям. Имеется круговая дорога, по которой
таджики гонят свой скот на летние пастбища, но говорят, что эта дорога не лучше
и втрое длиннее. К полудню мы дошли до завала. Завал представляет собой
грандиозное хаотическое нагромождение камней и состоит из трех следующих
непосредственно один за другим увалов, сразу круто поднимающихся вверх. Дорога
по завалу идет по левой (по течению реки) стороне завала. Она до того крутая,
что все время приходится цепляться руками. Преодолев первый и второй увалы, мы
до того измучились, что не дошедши до озера, заночевали под нависшей скалой
второго увала. Мой проводник с большим трудом достал немного воды из очень
небольшого стоячего озерка. Первый и второй увалы уже прорваны рекой, идущей
здесь с грохотом в виде кипенно-белого водопада. Прорыв идет с правой (по
течению реки) стороны завала, т. е вдоль той стороны, на которой произошел обвал
отрогов хребта.
Озера (маленького) мы достигли часов в 6 утра, сразу заметно, что вода
стоит ниже прежнего уровня (метра на 2). По перемычке часам к 7 утра достигли
большого озеро, где вода стоит тоже метра ка 2 ниже предыдущего высшего уровня.
Таджики говорят, что вода за зиму понижается против осеннего уровня, а за лето
снова поднимается уже выше прежнего.
Нашел рейку (1-метровую), которая поставлена на берегу озера, но метрах в
8 над водой. Вода из озера через завал не прорывается, а фильтруется, не доходя
местами (ближе к правому берегу) метров 30-35 до верхней части завала. Она
появляется метрах в 500-550 от озера (раcстояние определял на глаз). Резкой фильтрации, такой, чтобы на
поверхности воды озера были видны воронки, не заметил. Кроме того, вода на
поверхности озера кажется теплее, чем в реке (пил и там, и тут, термометра не
было). Вода из завала вырывается так интенсивно, что несет очень большие камни,
и шум при этом такой сильный, что напоминает пушечную канонаду. Но вытекает вода
совершенно чистая, прозрачная. Вода большого озера кажется синей, а вода
маленького озера голубой - очевидно, из-за различной глубины озер. Вверх по
большому озеру берега видны километра на 3-4, но и на этом пространстве то и
дело происходят обвалы и осыпи, и пыль в таких местах поднимается клубами, точно
при взрывах. По словам таджиков, зимою по льду озера они ходят вверх, доходя до
поста Памирокого. Летом дорога очень трудна и опасна.
Наблюдения за озером нет никакого, хотя содержится сторож Мамад Нияз из
Нусура: на озере он, как говорят, почти не бывает. Возвратились мы по прежней
дороге на второй день в Орошор, откуда я пошел вниз по р. Бартанг. Все
бартангские таджики с беспокойством и большим интересом спрашивали меня о
возможности прорыва озера и о последствиях этого прорыва,. Ниже, по реке Пяндж,
этим никто не интересовался.